тиканье песочных часов
Enthronement.
Поп-корн вперемежку с храпом соседа по лестничной площадке. Хрум - хрум. Глаза из орбит на счет одиннадцать вырываются в космос, приводя в движение пусковой механизм. Такие обалделые с карим пигментом, наполненным грустью и каким-то всепониманием и пропастью. Пусть – только дань моде, словесно обрамленная форма, а все же красиво.
Какое пятнистое настроение и пламя.
Как неприятно знать, что когда-то на твоей нежной душе оставили грязный след от ботинка 43-его размера. Кожаная куртка, сигарета, пьяная похоть в глазах – что-то нашла. И сейчас, видишь, что-то нахожу достойное в нем, чтобы описывать его, недостойного.
Поп-корн вперемежку с ухмылочкой. Циничной такой, сделанной под мишек Miranda пресно-добродушной. Злобные клоуны из ужастиков отпечатались где-то между средним и указательным пальцем.
Какая жалость! Как ты убиваешься, деточка, от того, что я не хочу научить тебя, как жить. Какая я безразличная, да? Как тянет снова ухмыльнуться, прервав ход твоих красивых романтичных мыслей. Да-да, я из таких, кто любуются своей черствостью и стервозностью. Не бывает некрасивых женщин – бывают некрасивые бабы.
Красивая белая худая рука с вколотой в вену иголочкой, от иголочки – трубочка. Трубочка – в баночку.
Повторяюсь, возвращаюсь. Впитываю тебя, боюсь в тебе затеряться, захлебнуться и утонуть… Романтичная жилка.
Сладкий поп-корн и посвистывание чайника на плите из-за нерабочего настроения электрического. Ух, какие песенки про не про что. Девочка, девочка, возвращайся, я без тебя чувствую себя непривлекательной и несколько поглупевшей на некоторое кол-во часов быстрее.
Не разгибая колен, подхожу к зеркалу. Поп-корн в стакане и любимая ухмылочка. Надо потренироваться. Раз: натягиваем маску безразличия. Получилось, как обычно. Два: теперь делаем вид, что очень заинтересованы тем, что говорит собеседник. Три: играем в наивность, в то, что не умеем играть. И четыре: напяливаем на глаза нежность, преданность до гробовой доски и влюбленность. Четвертое опять не выходит. Ничего, буду тренироваться. Думаю, искренность тоже поддается дрессировке.
Ох, как сладко зевнула. Можно посидеть дома еще пару десятков лет, а потом уже никто и не вспомнит, что к.н. когда-то существовала. Вот это была бы Мисс Самобытность и Оригинальность, а все только оттого, что минусовала воздействие общества. Тут всего было бы достаточно: и любви (к себе самой же), и самореализации. Иногда покупала бы себе шлюх – все было бы O’key! Приятно находиться в обществе себя.
Закоулки сознания - и то уже закоулками, а подсознание совсем за стеной каменной, монолитной цвета бесконечности. Возможно, я хотела бы стать психиатром – но слишком не уверена в том, что не ошибаюсь. Выберем-с как все. Что, смешно? Я тоже не ожидала, что признаюсь и действительно подумаю, что надо поступить, как все. Признание своей ординарности?
Английские слова заглатывают ощущение Италии, нежности, равнодушия, паники, текучести. Вот уж что неординарно – так это английские слова.
Усталость вперемежку с аккуратно переваренным желудком поп-корном желают выбраться наружу. А пока, на унитазе, можно насладиться гением-Ницше. Какие интересные термины в философии – совсем не для м/ж туалета, правда?
Правда - правдой, а мы с тобой сами с усами.
21.01.05
-
-
24.01.2005 в 19:10-
-
24.01.2005 в 19:15"О ГОСПОДИ!"
-
-
25.01.2005 в 00:08-
-
26.01.2005 в 09:32пожалуй, стоит пояснить.
этот рассказ о всех людях, которые для меня что-то значат. то есть все мои впечатления о них,об их характерах, жизненных ценностях, их слова в наших с ними беседах навешаны на одного литературного героя. здесь есть кое что и обо мне. может один-два-три абзаца.